Философские трактаты
Здесь собраны основные философские трактаты древней Японии:
- Миямото Мусаси и его великолепная Книга Пяти Колец (Го Рин но Сё), которая является настольной книгой каждого, кто занимается фехтованием.
- Ямамото Цунэтомо и его Хагакурэ - "Сокрытое в листве", самый авторитетный из древних трактатов посвящённых Бусидо - "Пути самурая" который являлся кодексом самурая
- В разделе "Дзен и фехтование" собрано большое количество материала, касающегося Меча самурая, посведневной жизни самурая, школам фехтования: Катори Синто рю, синкагэ рю, секретам фехтования...
- Юдзан Дайдодзи и его Будосёсинсю описывающее бусидо с точки зрения современника той эпохи является настольной книгой самурая.
6 июн 2007
Значение непоколебимости ума
Внимание! У вас нет прав для просмотра скрытого текста.
Из всех японских искусств фехтование, вероятно самое дзенское потому, что проблема жизни и смерти здесь стоит с наибольшей остротой и реальностью. В фехтовании у человека нет права на ошибку, у него нет времени поразмыслить. Всё, что он делает, исходит прямо изнутри и не поддаётся контролю сознания. Фехтовальщик должен действовать инстинктивно, а не интеллектуально. Во время напряжённой схватки реально решается - жить или умереть. Самое ценное - время, его нужно использовать максимально эффективно. Малейшее мгновение расслабления (суки) - и противник воспользуется им и уничтожит вас. Тут речь не просто о поражении или унижении.Мгновение интенсивного сосредоточения - это момент совершенного единения субъекта и объекта, личности и её поведения. Пока это не достигнуто, поле сознания не очищено, всё ещё остаётся "слабый след мысли" (нисай но итинэн), который препятствует прямому и непосредственному действию, исходящему из глубины личности, иными словами - из неосознаваемого. Это приводит к тому, что меч противника находит разрыв обороны, разрыв в вашем сознании.
Вот почему фехтовальщику советуют освободиться от мысли о смерти и от беспокойства об исходе поединки. Пока осталась хоть какая-то мысль, она приводит к гибели. Китайская пословица говорит: "Если ваши действия совершенно непоколебимы и цельны, даже боги будут вас бояться и избегать". Такая твёрдость, решительность ума и духа совершенно необходимы в боевом искусстве фехтовальщика. Без этого духа никакая концепция и тем более единение невозможны. Сосредоточенность, единоумность, концентрация (экаграта), решительность, неколебимость ума и духа - все они исходят из одного. Это "одно" в дзен называется состоянием "не-ума" (мунэн), это соответствует "детскости", в которой ещё нет и зачатка умозрительности и схематичности.
Кое-кто может сказать: неколебимость ума - это высшее качество человека, и мы не можем его достигнуть до тех пор, пока не вполне созрели, ибо это свойство вполне сформированного ума. Но, достигнув этого, как можно от всего отказаться и вернуться к духовному состоянию детства? Как можно вернуться к самому началу, после того как совершили тяжёлое и утомительное путешествие? Или как можно совместить высокий ум с беспомощностью ребёнка? Это один из возможных взглядов на проблему, но есть и второй, согласно которому дитя превосходит того, кто "полностью развит".
Спеша сделать себя "вполне развитым", мы совершенно отрицаем то важнейшее качество, которым обладает дитя - веру, веру в неизвестное бытие. Это неизвестное можно назвать Неизвестным Разумом, Дао, Богом, Неосознаваемым или глубочайшим Я. Ввиду того, что Неизвестное, какое бы ему имя ни давали, не поддаётся постижению сознательной частью ума, оно или теряет свою сущность, в тот момент, когда сознание пытается его охватить. Это неизвестное мы оставляем позади "развития" и "зрелости", да так, что совершенно о нём забываем и не имеем представления, как оно осуществляется в нас. Когда фехтовальщик или монах говорит о детскости или не-уме, большинство людей не понимает, о чём идёт речь. А пытаясь понять, мы низводим или возводим "это" (в зависимости от того, как к "этому" относиться) на обычный уровень сознания, где пытаемся рассуждать о нём так, как обычно рассуждаем вообще обо всём. В результате смысл совершенно меняется. А когда кто-нибудь ссылается на "это" или обращается к "этому", то мы "это" не узнаем.
Неколебимость ума, восстановление "этого", - оно всегда присутствовало в нас и никуда не терялось и не было искажено. Вопрос в том, как "этим" правильно пользоваться. Фехтовальщик, пройдя подготовку у дзенских учителей, приобретя большой собственный опыт, начинает различать в себе присутствие и важность этой "неизвестной величины", которую мы сейчас пытаемся как-то обрисовать.
Это предисловие поможет вам понять, о чём говорили разные фехтовальщики, богатые практическим опытом и неискушённые в философских определениях.